У твоей Москвы и его Невы
Стало общее что-то, наверное, вы.
Ты светла, он хмур, в споре двух культур
Он опять за поребрик, а ты за бордюр.
Ты не видела белых ночей и сторон Петрограда,
Он не знает хитровских дворов и Булгаковских мест.
Он не сможет тебя никогда проводить до парадной,
Да и ты не узнаешь какой в его доме подъезд.
Но у твоей Москвы и его Невы
Стало общее что-то, наверное, вы.
Ты светла, он хмур, в споре двух культур
Он опять за поребрик, а ты за бордюр.
Ты услышишь как нежно звучит Мариинская арфа,
Он увидит иного Малевича в светлых тонах.
Ты привыкнешь зимой согреваться зенитовским шарфом,
Он пройдёт по дворцовой в твоих красно-белых штанах.
Ведь у твоей Москвы и его Невы
Стало общее что-то, наверное, вы.
Ты светла, он хмур, в споре двух культур
Он опять за поребрик, а ты за бордюр.
У твоей Москвы и его Невы
Стало общее что-то.
У твоей Москвы и его Невы
Стало общее что-то,
Конечно же, вы.
Ну, конечно же, вы.
Конечно же, вы.
Ну, конечно же, вы.
Конечно же, вы.