Никого этой строчкой не хочу удивить,
Но меня даже дочка сможет скоро забыть.
Мне жена говорила, создавая уют,
Я тебя разлюбила, а тебя не убьют.
Как бы правда не била, есть, конечно, за что,
Меня летом знобило, а я зимой без пальто,
Жизнь безмолвная драка, дом родной, как приют,
Сам такая собака, а тебя не убьют.
А тебя пожалели или вдруг не нашли,
Хоть давно так хотели спрятать в недра земли.
Но найдут и с бутылки в рот разбитый нальют,
Душу в пыль и опилки, а потом не убьют.
Ты уже понемногу научился терпеть,
Тратить жизнь на дорогу, в одиночестве петь,
Мы таких потеряли, они вновь не споют,
Твоё ж сердце из стали, а тебя не убьют.
Я швырну свою лиру в наш потрёпанный мир,
Нищий равен банкиру, каждый беден и сир,
Где под песнь хирувима пьют гуляют блюют,
Жизнь давно нестерпима, а тебя не убьют.
Прячешь тело в постели от мирской пустоты,
Мать-страна на панели, понимаешь кто ты.
И куда уже только ей чего не суют,
Тебе стыдно и горько, а тебя не убьют.
Ты бы смог и наверно этот мир изменить,
И как не было б скверно, даже грязь проглотить,
Стать опять голосистым, как вчерашний дурак,
Если б был оптимистом, только это не так.
Жаль, что это не так.