Афган, Чечня и Дагестан, а раньше — Карабах.
Умел везде он воевать — в долинах и в горах.
Его все знали: весельчак со шрамом на щеке,
До дырок стёртый автомат прирос к его руке.
Он умел никогда не скучать,
Он хотел даже смерть приручать,
А когда отправлялся он в бой,
Ангел пел над его головой:
«Солдат, солдат, возвращайся домой!
Солдат, солдат, возвращайся живой!
Не надо денег, не надо наград —
Ты просто домой возвращайся, солдат!
Солдат… солдат…»
Здоров, как танк — я не шучу, сто двадцать выжимал!
Он если хлопал по плечу — чуть кости не ломал.
Да только пуле всё равно: здоровый иль хиляк,
За ним она летит давно, да не найдёт никак.
Он умел никогда не скучать,
Он хотел даже смерть приручать,
А когда отправлялся он в бой,
Ангел пел над его головой:
«Солдат, солдат, возвращайся домой!
Солдат, солдат, возвращайся живой!
Не надо денег, не надо наград —
Ты просто домой возвращайся, солдат!
Солдат…»
Я помню тот палящий зной, команду: «Борт, на взлёт!»
Как помахал он всем рукой и двинул в самолёт,
Как оглянулся, поглядел секунду лишь одну,
Сказал: «Пока!» и улетел в какую-то войну…
Сегодня проводы опять, и горькую все пьют…
Сегодня тосты говорят, что может не убьют…
А где-то дым, а где-то кровь, а где-то снова бой…
Давайте выпьем, пацаны, чтоб он пришёл живой.
Он умел никогда не скучать,
Он хотел даже смерть приручать,
А когда отправлялся он в бой,
Ангел пел над его головой:
«Солдат, солдат, возвращайся домой!
Солдат, солдат, возвращайся живой!
Не надо денег, не надо наград —
Ты просто домой возвращайся, солдат!
Солдат… солдат…
Солдат… солдат…»