Не встречают города птичьим гомоном,
В них всё меньше и друзей и товарищей.
Привокзальные цветы вечно сломаны,
Слишком много стало нас, уезжающих.
Где Берлин, где Тель-Авив,
Где Лос-Анджелес,
На букетах дорогих капли горечи,
А мне так хочется дарить тебе ландыши,
Вот такая, понимаешь, история.
И каждым летом два билета
Покупаю на Манхэттен,
Один из них обратный,
Не могу забыть
Беспризорный невский город,
Сада Летнего узоры
И театра Мариинского.
Беспризорный невский город,
Сада Летнего узоры
И театра Мариинского.
А недавно я в кафе встретил девочку,
Лет семнадцать с небольшим,
Как тебе тогда,
Много съели мы конфет, было времечко,
Да нынче к горькому спешим,
Вот в чём вся беда.
Как последний раз танцует эмиграция,
За столами, что ни пара, то трагедия.
И твоя всегда чарующая грация
Обжигает взгляд мой,
Водкой чуть замедленный.
И каждым летом два билета
Покупаю на Манхэттен,
Один из них обратный.
Не могу забыть
Беспризорный невский город,
Сада Летнего узоры
И театра Мариинского.
Расписные туеса, колокольный звон,
И матрёшки вперемешку с тельняшками.
Эмигрирует в Париж среднерусский клён
Из коломенской избы тёти Пашиной.
Предлагали много раз люди добрые,
Оставайся, Саша, много места в Америке.
И здесь, конечно, не в штанах
Но тоже облако,
И наш Гудзон не хуже вашего берега.
И каждым летом два билета
Покупаю на Манхэттен,
Один из них обратный.
Не могу забыть
Беспризорный невский город,
Сада Летнего узоры
И театра Мариинского.
Беспризорный невский город,
Сада Летнего узоры
И театра Мариинского.
Беспризорный невский город,
Сада Летнего узоры
И театра Мариинского.