Мой предок старый набожный симит,
На Русь пришедший с Ближнего Востока,
Глаза его с такою поволокой,
И в них огонь неистовый горит.
Еврейские глаза, еврейские глаза,
Они порой бездонные, как море,
В них грусть осенних дней и слёзы матерей,
Печаль непроходящая и горе.
Еврейские глаза, еврейские глаза,
Средь тысяч глаз в толпе я вас узнаю,
Еврейские глаза, еврейские глаза,
Пред вами я колени преклоняю.
Они глядят на мир сквозь тьму веков,
Пылают страстью в сладостной истоме,
Им видятся пожары и погромы,
И раны от ударов и оков.
Блеск этих глаз ничто не погасит,
Ни Бабий Яр, ни банды чёрных сотен,
И если на Голгофу вы взойдёте,
Вас небо к жизни снова воскресит.
Еврейские глаза, еврейские глаза,
Они порой бездонные, как море,
В них грусть осенних дней и слёзы матерей,
Печаль непроходящая и горе.
Еврейские глаза, еврейские глаза,
Средь тысяч глаз в толпе я вас узнаю,
Еврейские глаза, еврейские глаза,
Пред вами я колени преклоняю.
Блеск этих глаз ничто не погасит,
Ни Бабий Яр, ни банды чёрных сотен,
И если на Голгофу вы взойдёте,
Вас небо к жизни снова воскресит.
Еврейские глаза, еврейские глаза,
Они порой бездонные, как море,
В них грусть осенних дней и слёзы матерей,
Печаль непроходящая и горе.
Еврейские глаза, еврейские глаза,
Пред вами я колени преклоняю.
