Я вам мозги не пудрю, уже не тот завод,
В меня стрелял поутру из ружей целый взвод.
За что мне эта злая нелепая стезя,
Не то чтобы не знаю, рассказывать нельзя.
Мой командир меня почти что спас,
Но кто-то на расстреле настоял,
И взвод отлично выполнил приказ,
Но был один, который не стрелял.
Судьба моя лихая давно наперекос,
Однажды языка я добыл да не донёс,
И странный тип Суэтин, неутомимый наш,
Ещё тогда приметил и взял на карандаш.
Он выволок на свет и приволок
Подколотый подшитый материал,
Никто поделать ничего не смог,
Нет, смог один, который не стрелял.
Рука упала в пропасть с дурацким звуком — пли,
И залп мне выдал пропуск в ту сторону земли.
Но слышу — жив, зараза, тащите в медсанбат,
Расстреливать два раза уставы не велят.
Врач до утра всё цокал языком
И, удивляясь, пули удалял,
А я в бреду беседовал тайком
С тем пареньком, который не стрелял.
Я раны, как собака, лизал, а не лечил,
В госпиталях однако в большом почёте был.
Ходил в меня влюблённый весь слабый женский пол,
Эй, ты, недострелённый, давай-ка на укол.
Наш батальон геройствовал в Крыму,
И я туда глюкозу посылал,
Чтоб было слаще воевать ему,
Кому, тому, который не стрелял.
Я пил чаёк из блюдца, со спиртиком бывал,
Мне не пришлось загнуться и я довоевал.
В свой полк определили, воюй — сказал комбат,
А что не дострелили, так я, брат, даже рад.
Я тоже рад был, да присев у пня,
Я выл белугой и судьбину клял,
Немецкий снайпер дострелил меня,
Убив того, который не стрелял.