Позабытые стынут колодцы,
Выцвел вереск на мили окрест,
И смотрю я как катится солнце
По холодному склону небес,
Теряя остатки тепла.
Цвета ночи, гранитные склоны,
Цвета крови, сухая земля,
И янтарные очи дракона
Отражает кусок хрусталя.
Я сторожу этот клад.
Проклинаю заклятое злато
За предательский отблеск тепла,
Вспоминаю о той, что когда-то,
Что когда-то крылатой была.
Она давно умерла.
А за горами, за морями далеко,
Где люди не видят, и боги не верят,
Там тот, последний в моём племени,
Легко расправит крылья железные перья.
И, чешуёю нарисованный узор,
Разгонит ненастье воплощением страсти,
Взмывая в облака, судьбе наперекор,
Безмерно опасен, безумно прекрасен.
И это лучшее на свете колдовство,
Ликует солнце на лезвии гребня,
И это всё, и больше нету ничего,
Есть только небо, вечное небо.
А герои пируют под сенью
Королевских дубовых палат,
Похваляясь за чашею хмельной,
Что добудут таинственный клад.
И не поздней Рождества.